Храм Покрова на Рву («Василия Блаженного»)

Некоторые исследователи главным символическим и градостроительным центром Москвы считают храм Покрова Божией Матери, «что на Рву», и прилегающую Красную площадь. Его называют и «волшебным каменным цветком русской архитектуры», и справедливо видят в нем символику русской души и русского духа (которых нисколько не отрицает даже новейшая версия об итальянских зодчих).

История

Собор Василия Блаженного — одна из самых известных российских достопримечательностей. Именно этот храм является для многих жителей планеты Земля символом России и Москвы (может быть, наряду с Кремлем) — так же, как Эйфелева башня для Франции и Парижа, Статуя Свободы для США и Нью-Йорка, Биг-Бен для Англии и Лондона.

1 октября 1552 г., в праздник Покрова Божией Матери, начался штурм Казани, который закончился победой русского войска. Когда русские взяли Казань и тем самым покорили часть бывшей Золотой Орды, прочно утвердившись на волжских берегах, царь Иван Грозный повелел поставить у стен Московского Кремля церковь о восьми главах — по числу одержанных побед. Любимая супруга Анастасия Романовна разрешилась от бремени наследником — это тоже был праздник. Летопись гласит: «...царь и великий князь Иван Васильевич... повеле поста-вити храм Покрова с пределы о Казанской победе, что Бог покорил безсерманский род казанских татар царю...»

Фантастический каменный цветок расцвел на Красной площади — «на рву», у Спасских ворот. Красным и белым пестрели стены, ослепительным серебром сияли купола — по одному над каждым храмом, да еще четыре маленьких главки на Входо-Ииерусалимском приделе, да восемь главок у основания центрального шатра. А шатер был не простой — в плане имел форму восьмиконечной звезды, как бы повторяя план самого храма. Крыт он был зеленой черепицей, и кое-где вспыхивали огоньками зеленые изразцы, ни дать ни взять — изумруды. Где начало, где конец? Все кругло, все слито в новой церкви; кажется, будто медленно кружится она, будто танцует среди гомона и толкотни большого московского торга. И незаметно глазу, что всего-то три формы и есть в церкви — шатер, башня и маленький храм.

Основу построения Покровского собора образует стройный и вытянутый главный шатер, увенчанный небольшой главкой. Он окружен четырьмя более низкими и массивными башнями с мощными главами. Между ними расположены другие четыре, еще меньшие главы. Но, нарастая к центру, башни не образуют пирамиды. Скорее, это — своего рода дружеская беседа, в которой каждый собеседник, прислушиваясь к другим, сохраняет свое мнение. Средний шатер поднимается над боковыми, но не господствует над ними, не давит на них. Боковые столпы тяжелее, массивнее его, зато в них не так выражено стремительное движение вверх. Мелкие главки по углам служат промежуточной ступенью, своей стройностью они похожи на средний шатер, а по форме — на боковые. В Покровском храме нет полной симметрии (как, например, в готическом соборе с его двумя одинаковыми башнями, окаймляющими фасад), но здесь найдено единственно живое равновесие частей.

Архитектурные декорации собора были выполнены из белого камня и сначала сплошь покрывали кирпичные стены. Богатство декоративных форм придавало ему такой сказочный характер, какого не имел до него ни один древнерусский храм. Но, при всей пышности украшений, декорации Василия Блаженного решительно отличаются от декора мусульманского Востока. Плоские узоры и цветные изразцы Востока носят такой дробный характер, своей пестрой расцветкой создают впечатление такого мерцания, что даже самый массивный купол теряет свою материальность, так как кажется накрытым ковром.

Покровский собор нередко сравнивали с индийскими храмами. Но в них формы расчленены довольно слабо, они как бы набухают, в них присутствует просто-таки чудовищное нагромождение рельефов, растительных орнаментов и всевозможной резьбы. Все это поражает человеческое воображение, как диковинная сказка. Наоборот, западноевропейский храм эпохи Возрождения последовательно и логично подчиняет каждую отдельную часть целому, отсюда настойчивое тяготение к геометрическим формам — кубу, цилиндру и т. д. Русский храм создан на грани двух миров — Востока и Запада, он образует благоустроенное и упорядоченное целое: каждая часть его свободно ширится, тянется кверху и растет, как пышный цветок.

Старинная московская легенда гласит, что, когда в походной церкви под Казанью на обеденной службе диакон возгласил евангельские строфы: «Да будет едино стадо и один пастырь», часть крепостной стены неприятельского города, под которую был сделан подкоп, взлетела на воздух, и русские войска вошли в Казань. А через два года в Москве на Красной площади был заложен храм Покрова Богородицы.

Первоначально здесь, на бровке Москвы-реки, на возвышенности рядом со рвом, окружавшим средневековый Кремль и засыпанным в XIX в., стоял белокаменный храм во имя Живо-начальной Троицы, где был погребен самый чтимый на Руси юродивый Василий Блаженный.

Легенда гласила, что он сам собирал в полу деньги на будущий Покровский храм, приносил на Красную площадь и бросал их через правое плечо — пятак к пятаку, копейку к копейке, и никто, даже воры, не трогали этих монет. А перед смертью, в возрасте 82 лет, в августе 1552 г., отдал их Ивану Грозному, который, как говорят, чтил его и боялся, «яко провидца сердца и мыслей человеческих», и потому вскоре повелел строить на этом месте храм.

Во время походов на Казань Иван Грозный приказал ставить вокруг Троицкой церкви обетные деревянные храмы в честь тех святых, в дни памяти которых были одержаны победы в битве с неприятелем. Так, 30 августа, в день трех Патриархов Константинопольских — Александра, Иоанна и Павла — был разбит отряд татарской конницы князя Епанчи. 30 сентября, в день памяти Григория Армянского, была взята крепостная стена Казани вместе с Арской башней. 1 октября, в праздник Покрова, начался штурм города, победоносно закончившийся на следующий день, 2 октября, в праздник Киприана и Устиньи.

Другие храмы, по мнению исследователей, были связаны с царствующей династией или с местными московскими событиями: например, Василий III, в декабре 1533 г., перед смертью, принял постриг под именем Варлаама. И именно храм Входа Господня в Иерусалим основан, вероятно, в честь победного возвращения Ивана Грозного с войском в Москву, что символически выразилось и в московской иконе XVI в. «Церковь Воинствующая».

Все эти престолы первоначально находились в составе девяти глав-церквей Покровского собора, когда святитель Московский митрополит Макарий посоветовал царю построить здесь один собор в камне. Считается, что он же явился автором гениальной идеи нового храма. Сначала предполагалось поставить семь храмов вокруг центрального восьмого, однако в процессе строительства «ради симметрии» был добавлен девятый — южный — придел, позднее освященный в честь Николы Великорецкого.

Покровский храм возводили в 1555—1561 гг. русские зодчие Барма и Постник Яковлев (а возможно, это был один мастер — Иван Яковлевич Барма). Легенда повествует о том, что, увидев храм, Иван Грозный повелел ослепить мастеров, дабы они не смогли больше нигде построить подобное чудо. Будто бы на вопрос царя, может ли мастер построить другой такой же прекрасный храм или еще лучший, тот с вызовом ответил: «Могу!» — и разгневал царя. «Ты лжешь!» — вскричал Грозный и приказал лишить мастера глаз, чтобы этот храм оставался единственным. (Существует также новейшая версия, согласно которой авторами этого шедевра могли стать итальянские зодчие, «фрязь», которые, как известно, внесли огромный творческий вклад в строительство самого Кремля и его храмов.)

Народная молва разносила слух о том, что якобы этот храм Иван Грозный строил в честь своего отца, великого князя Василия III: «Меня-то народ и без церквей тысячу лет будет помнить, а я хочу, чтобы и родителя моего помнили». Это другая версия того, почему храм называется Василием Блаженным.

Престол центрального шатра освящен во имя Покрова Богородицы, и собор полностью стат называться храмом Покрова Божией Матери, «что на Рву». Напомним, что празднование Покрова в русский церковный календарь ввел еще святой князь Андрей Боголюбский.

Освящал храм митрополит Макарий в июле 1557 г. в присутствии царя, однако строительство было продолжено и сыном Ивана Грозного, царем Федором Иоанновичем, при котором были обретены мощи св. Василия Блаженного, и последующими государями династии Романовых.

Маленькая северо-восточная церковь Василия Блаженного, позже построенная на могиле почитаемого в Москве юродивого, дала потом всему храму другое, более распространенное название — собор Василия Блаженного. Однако она вместе с приделом Рождества Богородицы, устроенным на месте обретения мощей юродивого Иоанна Московского, не вошла в главный идейно-композиционный сюжет собора, а только как бы сопутствовала ему.

Нельзя не согласиться с исследователем Е. Лебедевой, утверждающей, что уникальный Покровский собор стал воинским храмом и, в то же время, сложнейшим символическим воплощением московской национальной идеи Третьего Рима, представляя собой архитектурный образ библейского Нового Иерусалима — Царствия Божия, описанного в Откровении Иоанна Богослова (Апокалипсисе). В нем не только молились — он сам был иконой, запечатленной в камне.

За свою более чем четырехвековую историю это уникальное произведение мирового зодчества пережило многочисленные пожары. Реконструкции и ремонты все больше изменяли первоначальный облик храма.

В 1737 г. Покровский храм сильно пострадал от пожара и был отреставрирован, а под его своды перенесли престолы пятнадцати церквей с Красной площади. Тогда же престол во имя трех святых патриархов Константинопольских был переосвящен во имя Иоанна Милостивого, а престол Киприана и Устинии — во имя св. Адриана и Наталии. Всего в соборе стало 11 престолов, включая престол Александра Свирского.

Во второй половине XVIII в. при Екатерине II собор реконструировали: снесли 16 маленьких глав вокруг башен, сохранив в основе восьмеричную символику, а шатровую колокольню соединили со зданием собора. Тогда же собор приобрел современную разноцветную окраску и стал настоящим московским чудом.

Храм сохранился по особому Промыслу Божиему — не один раз он оказывался на краю гибели и каждый раз оставался цел. По легенде, Наполеон хотел перенести московское чудо в Париж, а в храме пока поставили лошадей французской армии. Техника того времени оказалась бессильной перед этой задачей, и тогда перед своим отступлением он приказал взорвать храм вместе с Кремлем. Москвичи пытались загасить зажженные фитили, и внезапно хлынувший проливной дождь помог предотвратить взрыв.

В XIX в., после того как Неглинку закрыли в трубу, из ажурной чугунной решетки с ее набережной сделали ограду Покровского храма.

После революции 1917 г. храм едва не стал жертвой большевистского беспредела. В сентябре 1918 г. власти расстреляли настоятеля собора протоиерея Иоанна Восторгова, имущество храма конфисковали, все колокола его звонницы переплавили, а сам храм закрыли, но не снесли.

В 1930 г., когда был построен каменный Мавзолей и проведена реконструкция Красной площади, к собору был: перенесен памятник Минину и Пожарскому, благодаря чему с площади теперь почти все купола можно охватить одним взглядом. В 1934 г. снос обветшавшего квартала открыл вид на храм Василия Блаженного и со стороны Москвы-реки.

В 1936 г. член Политбюро ВКП(б) Л. Каганович предложил снести Покровский собор, чтобы расчистить место для праздничных демонстраций и автомобильного движения по Красной площади. Существует легенда, что он изготовил особый макет Красной площади со съемным Покровским храмом и принес его к Сталину, показывая, как собор мешает демонстрациям и машинам. «А если бы его — р-раз!» — и с этими словами он рывком сорвал храм с площади. Сталин посмотрел, подумал и медленно проговорил знаменитую фразу: «Лазарь! Поставь наместо!»

Снос храма остановило в первую очередь личное мужество архитектора П. Д. Барановского — мученика и подвижника русской культуры. Когда ему приказали готовить храм к сносу, он наотрез отказался и пригрозил покончить жизнь самоубийством, а потом отправил очень резкую телеграмму наверх. Ходили слухи о том, что якобы Барановский, приглашенный по этому вопросу в Кремль, встал перед собравшимся ЦК на колени, умоляя не разрушать храм, и это подействовало. Сталина действительно что-то остановило — решение о сносе было отменено, а Барановский поплатился несколькими годами заключения.

В Покровском соборе был открыт музей. В 1970-е годы во время реставрации в стене обнаружили винтовую деревянную лестницу, по ней и сейчас посетители музея попадают в центральный храм, где могут видеть великолепный взмывающий в небо шатер, ценнейший иконостас и пройтись по узкому лабиринту внутренней галереи, сплошь расписанной дивными узорами.

В ноябре 1990 г. в храме прошло первое в новейшие времена всенощное бдение и литургия, а на освящении Казанского собора зазвонили его колокола. В престольный праздник Покрова здесь совершается служба.

С 1990 г. храм-музей вновь начал собирать колокола. В настоящее время эта коллекция — одно из самых богатых действующих собраний не только Москвы, но и России. Всего в музее 19 колоколов, созданных в 1547—1996 гг. (места отливки — Урал, Ярославль, Москва, а также Франция, Голландия, Германия, Западная Белоруссия). Колокола отлиты такими известными мастерами, как Федор и Иван Моторины, Семен Можжухин, П. И. Оловяшников, П. Н. Финляндский, А. А. Самгин. Собор имеет также интересную коллекцию оружия времен Ивана Грозного.

Архитектура

Храм Покрова Божией Матери, главный храм Красной площади, имел в народе также характерное название — «Иерусалим». Действительно, замысел Покровского собора основан на апокалиптической символике Небесного Иерусалима. Восемь глав, расположенных вокруг центрального девятого шатра, в плане образуют геометрическую фигуру из двух квадратов, совмещенных под утлом в 45 градусов, в которой нетрудно увидеть восьмиконечную звезду.

Число 8 символизирует день Воскресения Христа, который по древнееврейскому календарному счету был восьмым днем, и грядущее Царствие Небесное — Царство «осьмого века» (или «осьмое царство»), которое наступит после Второго Пришествия Христа — после конца земной истории, связанной с апокалиптическим числом 7.

Квадрат выражает твердость и постоянство веры и является космическим символом Вселенной: его четыре равные стороны означают четыре стороны света, четыре ветра Вселенной, четыре конца креста, четыре канонических Евангелия, четырех апостолов-евангелистов, четыре равносторонние стены Небесного Иерусалима. Совмещенные квадраты символизируют проповедь Евангелий на четыре стороны света, то есть на весь мир.

Восьмиконечная звезда — напоминание о Вифлеемской звезде, указавшей волхвам путь к Младенцу Христу, Спасителю мира,— символизирует всю христианскую Церковь как путеводную звезду в жизни человека к Небесному Иерусалиму.

Восьмиконечная звезда является и символом Пресвятой Богородицы — Владычицы Церкви и Царицы Небесной: в православной иконографии Божию Матерь изображают в мафории (покрывале) с тремя восьмиконечными звездами на плечах и на челе в знак Ее Вечного Девства — до, во время и после Рождества Христова.

Все эти символы выражают эсхатологическую идею, заложенную в основу архитектурного собора — главного храма Третьего Рима. Престол в честь Покрова Богородицы размещен в центральном шатровом храме, который объединяет остальные главы, как бы собирая их вокруг себя. Это символизирует главенство, покровительство и заступничество Божией Матери над Церковью Христовой и над всей Русской землей.

Шатер в русском храмостроительстве символизирует сень, которая с глубокой древности возводилась над священным местом в знак его Богохранимости и святости. Известный древнейший пример восходит еще к ветхозаветной истории, когда над престолом царя Соломона была сень (навес) из слоновой кости и золота. В древней христианской Церкви под сенью совершалась Евхаристия.

Престолы в трех храмах на главной оси «запад — восток» освящены последовательно: в честь Входа Господня в Иерусалим (глава, ближайшая к Спасским воротам Кремля), Покрова Божией Матери (центральный шатер) и Святой Троицы — в восточной главе собора, то есть в важнейшей его части, ибо в православных храмах на восток ориентированы алтари. Известный ученый М. П. Кудрявцев, чья уникальная теория градостроительства средневековой Москвы признается православными москвоведами, полагал, что именно Троицкий храм-придел был главным в идейной композиции собора.

Весь XVI век собор назывался Троицким, и по нему же была тогда названа Троицкой прилегающая Торговая площадь, позднее получившая название Красной, что на древнерусском языке, как все знают, означало «красивая».

В композиции Покровского собора можно проследить развитие глубинного сюжета на этой оси: от Входа Господня в Иерусалим, где Он совершил свой Искупительный Подвиг к Им основанной Церкви, которая под Покровом Божией Матери предстоит перед Престолом Святой Троицы, и только через Христову Церковь открыт путь в Царство Святой Троицы — в Небесный Иерусалим.

Первоначально Покровский собор венчали 25 глав: 9 основных и 16 маленьких, расположенных вокруг центрального шатра, приделов и колокольни. Его цвет тоже отличался от современного: он был красно-белым с золотыми луковичными главками. Это было символическим выражением апокалиптического образа Небесного Престола в окружении 24 старцев с золотыми венцами на головах и облеченных в белые одежды. Существует версия, что это также символизировало 13 кондаков и 12 икосов Похвалы Богородице — уставного Акафиста, который читали во время Великого поста во славу Божией Матери. Внутренняя обходная галерея собора, расписанная причудливым растительным орнаментом под Райский сад, в плане составляет двенадцатиконечный крест, что соответствует 12 вратам в стенах Небесного Иерусалима.

При всем великолепии своего внешнего облика, внутри Покровский собор совсем небольшой. Во время службы там могло поместиться немного людей. Когда на Красной площади во время больших церковных праздников совершались богослужения, она вся заполнялась народом, духовенство занимало Лобное место, куда ставили аналой, а Покровский собор становился алтарем огромного Храма под открытым небом. Идейная композиция Красной площади, где храм Покрова главенствует, представляет собой решение самой сложной проблемы — создание образа Нерукотворенного Храма Града Божия в городе земном (в Небесном Иерусалиме нет храма, а «есть только Престол Его»).

В сущности, Красная площадь и представляет собой такой Храм, где алтарем, престолом и надпрестольной сенью является собор Василия Блаженного, амвоном — Лобное место, наосом — само пространство площади, входом — Воскресенские ворота, а роль купола выполняло открытое небо.

В пользу этой теории, предложенной М. П. Кудрявцевым, свидетельствует и допетровский обычай празднования Входа Господня в Иерусалим (Вербное воскресенье). Молящийся московский люд собирался на Красной площади, и туда же из Успенского собора через Спасские ворота направлялся крестный ход. В Покровском храме совершалось богослужение, и процессия возвращалась в Кремль. Впереди шествия ехал патриарх на белой лошади, которую под уздцы вел сам царь — в воспоминание о Входе Господнем в Иерусалим. Площадь действительно превращалась в огромный молящийся Храм, а ее идейная композиция развивалась от входа через Воскресенские ворота (с XVII в. мимо часовни Иверской Божией Матери — Вратарни-цы и Заступницы), через Казанский собор — образ Церкви Воинствующей, к Лобному месту — московскому символу Голгофы, и оттуда устремлялась к Покровскому собору — в Небесный Иерусалим.

Этот храм сразу стал главным символом не только Красной площади, но и всей Москвы, являясь геометрическим центром ее градостроительного ансамбля. Его сорокашестиметровый шатер был самым высоким в средневековой столице до конца XVI в., когда Борис Годунов достроил колокольню кремлевской церкви Иоанна Лествичника до 81 метра, и в Москве появился Иван Великий.

В настоящее время Собор Василия Блаженного является филиалом Государственного Исторического музея. В Санкт-Петербурге находится храм-двойник, сильно напоминающий собор Василия Блаженного,— храм Воскресения Христова (1907), имеющий второе название — «Снас-на-Крови».

Как добраться

Москва, Красная площадь

На карте

Назад